Их короткий роман - Страница 14

– Ах… – Белль была ошеломлена его извинением. Джон никогда не извинялся, даже за вспышки гнева, во время которых Белль часто доставались пощечины.

Она внимательно изучала лицо Лукаса, и, когда ее взгляд остановился на чувственном изгибе его губ, внутри ее встрепенулось желание. Когда он провел кончиками пальцев вверх по направлению к ее обнаженному плечу, по ее телу пробежала дрожь, а когда их глаза встретились, у нее перехватило дыхание. Его взгляд больше не был жестким как кремень – вместо этого он горел голодным блеском, пробуждавшим в ней первобытные желания.

– Конечно, для Лариссы будет лучше, если вы займетесь ее платьем здесь, на Ауре. – Он замолчал. Воздух между ними, казалось, дрожал от разлитого в нем напряжения. – Но я прошу вас остаться не только поэтому. Есть еще одна причина.

Его низкий бархатный голос звучал завораживающе. Он медленно опустил голову, закрыв собой луну, и сердце Белль заколотилось о ребра. Она облизала пересохшие губы.

– И какая же это… причина? – прошептала она.

– Вот эта…

Он легко коснулся губами ее губ, удивленно раскрывшихся навстречу ему. Поцелуй – нежный, медленный и невероятно чувственный – все глубже затягивал ее в водоворот страсти. Наслаждение вулканом взорвалось внутри ее. Она дрожала от желания, не поддававшегося логическому объяснению. Ее тело было напряжено как струна, и стон срывался с ее губ каждый раз, когда он снова и снова целовал ее. Она хотела этого поцелуя с той минуты, когда впервые увидела его на Кеа. Весь день она пыталась отрицать свое желание, но теперь оно прорвалось потоком чувств, противостоять которым она была не в силах.

Они медленно и чувственно познавали вкус друг друга, и наслаждение все сильнее пронзало ее. Его губы были упругими и настойчиво требовали ее отклика, и ей не приходило в голову отказывать ему – ведь именно этого она и хотела. Сначала он провел языком по контуру ее губ, а затем проник между ними. Она больше не могла думать – остались только чувства. Он обнял ее, запустив пальцы одной руки в ее волосы и лаская ее спину другой.

Лукас был сильно возбужден, и Белль чувствовала это. Но вместо того, чтобы опомниться, она ощутила волну тепла, разливавшегося внутри ее. «Ты зашла слишком далеко», – прошептал ее внутренний голос, но ее тело не желало его слушать. Всю жизнь она подчинялась жестким правилам, усвоенным в детстве. Может, это было неразумно, но она желала Лукаса слишком страстно, до дрожи. Но как это могло быть неразумным, если ей именно это и нужно?

«Я должен остановиться, пока не поздно, пока я еще в силах контролировать себя», – думал Лукас. Он прервал поцелуй и посмотрел на Белль. Нет, уже в то мгновение, когда их губы соприкоснулись, было поздно. «А если честно, мой самоконтроль был потерян в ту минуту, когда я увидел ее на Кеа», – признался он себе.

«Это безумие», – ошеломленно думала Белль, не в силах сдержать стон удовольствия, когда Лукас провел языком по ее щеке до мочки уха, а затем спустился вниз по ее шее. Все ее тело превратилось в эрогенную зону. Экзотический запах его одеколона пьянил ее. Ее здравый смысл должен был бы призвать ее к благоразумию, но причины для того, чтобы остановить Лукаса, стали расплывчатыми. Ясность ума покидала ее, а древний как мир инстинкт все больше завладевал ею.

– Покажись мне.

Голос Лукаса был низким и хриплым, как рычание голодного зверя, и пробуждал в Белль такие же животные чувства. Она задрожала, когда его руки скользнули к ее шее, чтобы расстегнуть воротник платья. Медленно, очень медленно он начал стягивать серебристое платье, дюйм за дюймом обнажая ее грудь. Она знала, что ее соски превратились в упругие пики. Наконец он стянул платье ей до пояса и издал хриплый, гортанный звук при виде темно-розовых бугорков, бесстыдно направленных на него и словно просящих, чтобы их потрогали.

– Theos … Ты прекрасна.

У нее перехватило дыхание, когда он накрыл ее груди своими теплыми ладонями. Она застонала от наслаждения, и ее ноги начали подкашиваться. Тогда он подхватил ее и поднял вверх так, что несколько секунд звезды в небе кружились, как бесконечно сменяющиеся узоры калейдоскопа.

Теперь она лежала на спине, на огромных подушках. Сквозь полупрозрачный балдахин просвечивали звезды. Когда Лукас опустился на колени возле нее, это выглядело настолько естественно, что она не придала значения голосу разума, напоминавшему ей, что они практически незнакомы. С той минуты, как она его встретила, она чувствовала глубинную связь с ним, которую не могла объяснить, и, когда он наклонился и их губы вновь соприкоснулись в головокружительно чувственном поцелуе, голос рассудка затих, а желание забилось шаманским бубном в ее жилах. Ее губы распухли от жадных ласк его губ, но теперь он целовал ее грудь, и она вскрикнула от удовольствия, когда он сомкнул губы вокруг ее соска и плотно сжал его. Она хотела, чтобы наслаждение никогда не кончалось, и запустила пальцы в его шелковистые волосы, прижимая его к себе. Реальный мир исчез. Она смотрела вверх на бескрайние просторы ночного неба и почувствовала небывалую свободу. Теперь ей не нужно было подчиняться отчиму-тирану, превратившему ее детство в кошмар. Она могла делать все, что хотела, принимать свои собственные решения и жить по-своему – и понимание этого переполняло ее радостью.

Она провела руками по груди Лукаса, ощущая тепло его тела. Но она хотела большего – почувствовать его обнаженную кожу под своими пальцами. В порыве страсти она расстегнула пуговицы его рубашки и стянула ее с его широких плеч. При свете луны его кожа блестела, как полированная бронза. Движимая желанием, Белль легко провела пальцами по бугру, выпиравшему под застежкой-молнией, и услышала хриплый стон.